Ну что значит северные волшебники?
Могучие люди что одной лишь силой мысли способны заставлять предметы служить им? Или щелкнув пальцами, способные оживить мертвеца?
Нет, конечно, нет.
На самом деле и магией то они никакой не обладали. Просто испокон веку с ними попятам ходили куски снега. Забавные аморфные зверушки без признаков интеллекта зато с патологической преданностью хозяевам. Многие северяне натаскивали их как собак – чтобы вовремя принимали определенную форму или нападали на кого-нибудь… Но видимо это зависит от человека тоже.
Мой снеговик упорно не хотел превращаться.
Поэтому стоило кому-нибудь ткнуть в меня пальцем и сказать «Северный волшебник» как у меня тут же случался приступ неконтролируемой злобы. Как правило с летальным исходом.
Так вот и получилось, что я стал уникален – единственный в истории северянин в розыске.
Честно говоря, я никогда не мог предположить, что стану преступником. Да, с детства был забиякой, да, силы во мне столько, что хватило бы на двоих здоровых воинов, да, мой снеговик в полтора раза крупнее самых крупных в нашей деревне… Но это все ничего не значит.
Если бы Кенни стал превращаться как все снеговики – моя жизнь была бы абсолютно нормально. Я бы стал кузнецом, а не убийцей…
Удивлены?
Меня с детства тянуло в кузню, в ее промозглый холод, где температура как правило на десяток градусов ниже чем на улице. А летом и на все тридцать. Где снеговики кузнецов и помощников создают уникальный метал – лéдник, а потом уже из него куют изделия. Как правило, мечи – лучшие полупрозрачные полуторники северных волшебников.
Свой первый кинжал я выковал еще лет в одиннадцать. Кенни тогда просто поразил всех сверхъестественной грацией. При обычной неуклюжести снеговиков, их танец всегда кажется чудесным, но то как в тот раз танцевал мой питомец… Это просто неописуемо. В итоге ледник получился удивительно чистый. Кузнецы плакали отдавая мне законную половину метала – так было положено. Как могли они потом подсказывали как правильно ковать… Но кинжал все равно получился неуклюжий. Хотя прозрачность мне удалось все-таки сохранить.
Я к чему это рассказываю? Хочу, чтобы вы поняли, я до последнего не мог предположить, что так получиться. Дрессировка снеговиков начинается в пятнадцать – у них как раз начинается пик активности, когда они возбуждены до предела и готовы на что угодно, лишь бы рядом был хозяин. И так лет 10-12, в зависимости от массы снеговика.
Моему пророчили все 15 лет, а вон как вышло…